Пётр Борисович Михайлов, профессор Богословского факультета, кандидат философских наук:

Вспоминаю отца Георгия Ореханова со светлыми живыми чувствами и острой печалью о безвременном расставании. Вспоминается прежде всего его удивительный дар коммуникации, редкий талант общительности. В самом деле поразительно, насколько редко встречается такая открытость среди нас. Большей частью люди нашего общества, нашей среды довольно сдержанны в обнаружении своих мыслей и чувств. Тогда как должно было бы быть наоборот. Ведь общительность―родовая черта христиан; средоточие нашей жизни―общение. Κοινωνία―это существо нашего церковного опыта и, стало быть, нашего религиозного опыта как такового. Однако для многих, чтобы не сказать, для большинства эта добродетель остается чем-то недостижимым. Отцу Георгию она была свойственна в высшей степени. И проявлялась она практически во всем, чем бы он ни занимался―в священническом служении, в совершении проповеди и таинства исповеди, в академической научной активности, в административной работе и в преподавании, ну и, разумеется, в повседневной жизни. Сама же эта общительность, по всей видимости, была плодом его открытости ко всему иному, отмеченному красотой и достоинством, ко всякому талантливому проявлению жизни. Эти открытость и общительность сказались и в академических интересах о. Георгия, когда он начал заниматься богословием и церковной историей.

Его главным трудом несомненно является исследование болезненного разрыва Л.Н. Толстого с Русской Церковью. Этому была посвящена его докторская диссертация и несколько монографий. И здесь он выступал как церковный ученый на внешнем научном поле ―на территории филологии и истории. Однако стратегически этот выход во внешнее глубоко знаменателен и биографически закономерен. Привычные богословские темы были для него малопривлекательны, хотя в них он разбирался совершенно профессионально. Ему интересно было работать во внешнем пространстве, предоставляющем богослову безбрежное поле для плодотворного изучения. Вероятно, за этим выбором таилась вполне осознанная апологетическая позиция, следуя которой о. Георгий выносил богословскую работу за школьные рамки внутренней теологической проблематики, расширяя тем самым возможности церковной проповеди. И это ход совершенно законный, но для отечественных богословских исследований на сегодняшний день исключительно редкий. Сам о. Георгий называл свой опыт историко-богословского расследования «теологическим детективом» (Ореханов, Георгий (протоиерей). Лев Толстой. «Пророк без чести»: хроника катастрофы. М.: Эксмо, 2016. С. 19). Он исходил из убежденности в том, что областью применения богословского разума может быть любое порождение человеческого духа, коль скоро мы осознаем запечатленность всякого человека божественным светом, а востребованность в таком взаимном обогащении, общении разума и духа, сейчас особенно высока. Это то что оставил нам для размышлений и продолжения отец Георгий. Светлая ему память и Царствие Небесное!