Свято-Тихоновский университет много лет сотрудничает с одним их крупнейших вузов Германии: Берлинским университетом имени Гумбольдта. Благодаря этому сотрудничеству лучшие студенты старших курсов Богословского факультета ПСТГУ имеют возможность поехать на полугодовую стажировку в Германию. О том, как проходит эта стажировка, мы побеседовали с вернувшемся в феврале в Россию магистрантом нашего факультета Николаем Антоновым.

Начну с неожиданного вопроса. Для чего вообще нужны зарубежные стажировки? В современном мире информация циркулирует очень динамично, есть ли смысл куда-то ехать, довольно длительное время там жить и работать?

Мне кажется, что сидя в интернете, ты никогда не поймешь, как живут люди в другой стране. Смысл стажировки в том, чтобы съездить в другую страну, посмотреть на людей, увидеть, как там живут на самом деле.

Смысл стажировки в чисто человеческом плане понятен. Если же речь идет о фундаментальных научных исследованиях, что в области теологии, что в области религиоведения, то смысл, который был Вами сейчас озвучен, не вполне коррелирует с этими целями.

Мне кажется, что традиционная стажировка наших студентов в Берлинском университете имени Гумбольдта включает в себя оба смысла. Я уверен, что для полноценного образования очень важно посмотреть, как живут студенты и преподаватели на теологическом факультете другого вуза. В результате значительно лучше понимаешь свой вуз и факультет, задумываешься о различиях.

Например, их теологический факультет абсолютно светский, он похож на любой другой факультет этого университета, можно сказать, что он строго научный. У нас же, в ПСТГУ, сильна церковная составляющая.

Столкновение с иным подходом к теологическому образованию заставляет вновь задуматься о месте церковности в этом образовании.

А собственно научное содержание у стажировки есть?

Безусловно есть. Там, например, есть настоящая хорошая европейская библиотека. Если ты хочешь писать работу не по отечественной тематике, то без доступа к такой библиотеке никак не обойтись. Возьмем хотя бы традицию патрологических исследований: без французов и немцев обойтись здесь просто невозможно. Какую тему ни возьмете — пара французов и пара немцев уже о ней что-то написали. Нужно увидеть классические работы по твоей теме, понять, что писали на эту тему с XIX, как минимум, века на основных европейских языках, понять, какие из этих работ тебе нужны, а какие нет. Серьезная наука без этого невозможна.

Правильно ли я понимаю, что процесс оцифровки библиотечных фондов зарубежных университетов находится пока не в той стадии, чтобы можно было получить всё что нужно, не выходя из дома?

Это абсолютно невозможно. Я даже не знаю, ставят ли они такую цель — оцифровку, хотя последние работы на английском языке неплохо представлены в интернете. Возможно, такая цель не ставится как раз потому, что у них есть прекрасные библиотеки, и студенты ходят туда постоянно. Факультетская библиотека — это четырехэтажное здание, где множество рабочих мест, но она всегда довольно сильно заполнена, а бывают периоды, когда свободных мест просто нет. Это только факультетская библиотека, а есть еще главное здание, где несколько тысяч рабочих мест, но и там бывает, что невозможно найти свободное место.

Традиционно преимущество очной формы обучения связывают с тем, что у студентов больше возможностей для общения с преподавателями. Считается, что по набору формальных признаков наука, в том числе и гуманитарная, на Западе развита лучше, чем у нас. С этой точки зрения, что может дать стажировка? Библиотека — это, конечно, хорошо, но в европейскую библиотеку можно попасть и не стажируясь в зарубежном университете.

В этом случае возникает вопрос цены, потому что для студентов всё делается максимально дешево или даже бесплатно. Что касается моего очного обучения там, то мне кажется, что без этого я как раз смог бы обойтись. Эти полгода не позволили мне увидеть в самом учебном процессе что-то такое, чего у нас нет, во всяком случае в области патрологии. Возможно, например, библейские исследования там организованы по-другому, но я все-таки не библеист. Я ходил на несколько семинаров, где мы читали тексты на латинском и древнегреческом. На этих семинарах я порадовался за уровень подготовки в нашем университете: обычно мне было трудно ориентироваться на семинарских занятиях на немецком языке, но на занятиях, где мы читали классические тексты, я чувствовал себя достаточно уверенно, отчасти потому, что был значительно опытнее многих моих коллег.

В отличие от нашей системы, там нет понятия «учебная группа» — на курс записываются все желающие: от новичков до магистрантов или даже тех, кто собирается защищать PhD (аналог наших аспирантов). В такой системе есть и плюсы, и минусы. С одной стороны, новички в такой группе, глядя на старших коллег, быстро выходят на хороший уровень, но с другой стороны, общий уровень таких занятий, особенно в том, что касается древних языков, не может быть очень высоким.

Заниматься было интересно, но сказать, что там есть что-то такое, чего нет у нас, я не могу.

Входной порог в гуманитарные знания через бакалавриат и магистратуру будет теперь более или менее одинаковым везде: в любом европейском университете, если ты усердно занимаешься, готовишься к парам, учишь языки и сам читаешь дома, ты становишься со временем хорошим специалистом.

В течение какого срока проходила стажировка?

С октября по февраль. Стажировка должна была продолжаться еще и в марте, но я по семейным обстоятельствам сократил ее на месяц.

Скажите, что должен делать студент Свято-Тихоновского университета, чтобы попасть на зарубежную стажировку?

Первое условие — нужно быть в группе, в которой изучают немецкий как первый иностранный язык, и второе — нужно быть на хорошем счету у преподавателя немецкого и у коллектива профильной кафедры. Обычно преподаватель немецкого, исходя из уровня владения языком, предлагает кандидатуру, и если выдвинутый студент пишет работу, для выполнения которой желательна такая стажировка, то кафедра одобряет этот выбор, а затем кандидатуру утверждают на совете факультета.

Инициатива всегда исходит от кафедры или сам студент, при условии, что он хорошо изучил немецкий язык, может обратиться к научному руководителю, либо к руководителю кафедры с просьбой о такой стажировке?

Все, кто изучает немецкий у нас на факультете, знают о возможности такой стажировки. Можно сказать, что это награда для лучших.

Человек отправляется на стажировку и на полгода выпадает из учебного процесса в ПСТГУ. Как решается эта проблема? В период стажировки проходит, как минимум, одна сессия…

Да, одну сессию ты в любом случае пропустишь. Это тяжелый момент, и я сейчас как раз решаю этот вопрос. Когда приезжаешь, нужно сдать сессию, которую ты пропустил. Нужно будет и потрудиться — проработать пройденный материал, подучить и сдать языки… Зато в Германии будет много времени, для того чтобы писать свою работу в комфортных условиях. В Гумбольдтском университете невозможно взять много пар, потому что к парам на немецком значительно тяжелее готовиться. Даже от двух пар подряд очень сильно устает голова. Поэтому там будет много времени, которое разумный студент потратит на свою дипломную работу.

Как Вы считаете, если бы была такая возможность, как целесообразнее поступать: студент, отправляющийся на стажировку, должен брать академический отпуск на год, для того чтобы не терять учебные курсы здесь, или это — слишком большая жертва?

Это слишком большая жертва: смысл стажировки в первую очередь, как я понимаю, стимулировать написание дипломной работы. Студенты так устроены, что если у них вдруг оказываются лишние полгода, то они забрасывают написание диплома.

Скажите, а с финансовой точки зрения насколько это все накладно?

Абсолютно не накладно. Фонд «Brot für die Welt» (Хлеб миру) ежемесячно выплачивает стипендию. Ее размер может варьироваться от 750 до 850 евро. Из этой стипендии часть идет на оплату общежития, причем если общежитие стоит больше, то размер стипендии могут увеличить. Если ты не ходишь каждый день в кино и не питаешься исключительно омарами, то на эти деньги можно вполне комфортно жить. При этом у тебя будут оставаться около 200 евро, которые можно откладывать, и в какой-то момент можно поехать на неделю в любой город Германии и потратить накопленное на всё самое интересное. Можно даже привезти некоторую сумму в Россию. Это очень выгодно, потому что 100 евро в Германии — не так уж много, а здесь это уже деньги.

Единственное, нужно обязательно взять около 500 евро на первый месяц. В этот период денег не хватает, потому что будут разовые траты: ты оплачиваешь студенческий пропуск, который стоит 250 евро (он дает право на бесплатный транспорт, бесплатную библиотеку и на прочие студенческие льготы), общежитие, страховку. Обязательно нужно сохранять квиточек от авиабилета: в этом случае тебе полностью вернут деньги за авиаперелет.

Проблем с визой у Вас не было?

Нет, проблем с визой при такой стажировке не бывает: она делается через стандартную процедуру приглашения для стажировки.

Как там был устроен Ваш рабочий день?

Все дни были более или менее одинаковыми. Я был на стажировке один, хотя студенты обычно ездят вдвоем. Есть общежитие, факультет и библиотека. День проходит между этими тремя точками в разной последовательности. У меня почти каждый день была одна-две пары, поэтому я либо утром приезжал на пары, либо, если пары были вечером, сначала шел в библиотеку, а потом уже на вечерние занятия. Утренние занятия там начинаются рано — первая пара в 8:30. Вообще, на пару выделено почти по два часа: есть пятнадцать минут до пары и пятнадцать минут после. Вечерние занятия могут заканчиваться в семь часов.

Есть ли в рамках учебных предметов, на которые можно записываться, какие-то контрольные точки?

Для тех, кто приходит на стажировку, ничего не требуют. Всё более или менее свободно. Фонд рекомендует посещать некоторое минимальное количество пар: по-моему, это одна лекция и два семинара в неделю. Если ты не хочешь просто бездельничать, то посещать меньше занятий просто невозможно. Я посещал немного больше. Но никакого контроля за нами нет. Для местных студентов есть сессия, а на каждом предмете они должны получить определенное количество баллов: за посещение занятий, работу на семинарах, контрольные работы, подготовку докладов. Формы контроля зависят от желания преподавателя.

Болонская система предполагает, что то, что можно прочитать в книгах, студент прочитает сам. Количество лекционных часов сокращается, а преподаватель чаще ведет семинары, чем читает лекции. У нас в ПСТГУ на Богословском факультете остается довольно большой объем лекционных часов. Как дела обстоят в Гумбольдтском университете? Каков там удельный вес лекций и семинаров? Насколько большой объем литературы приходится студентам читать самостоятельно?

Там действительно довольно мало лекций. Я это понял, когда просматривал список занятий, выбирая пары для себя. Много разных семинаров и так называемых упражнений — это занятия, на которых студенты читают тексты вместе с преподавателями. Очевидно, что там нужно много читать, и действительно, после каждого занятия задается определенный объем для прочтения из источников и исследований по ним. Там всё очень хорошо организовано, есть так называемый Moodle — система, которая создает маленький форум для каждого учебного курса, куда преподаватели своевременно (немцы, как известно, весьма пунктуальны) загружают все материалы к каждому занятию. Список необходимых материалов вывешивается за две недели до занятия, так что можно заранее его посмотреть. Безусловно, это достаточно большой объем. Конечно, я читал не всё, потому что чтение на иностранном языке занимает больше времени, чем на родном.

Честно говоря, я не понимаю, как там выясняется, прочли студенты весь этот материал или нет. По-моему, они просто исходят из того, что к ним пришли достаточно мотивированные люди, поэтому преподавателю нужно лишь задать работу и помочь с ней справиться. Конечно, при этом далеко не все всё читают, но контроля как такового нет.

Может быть, добросовестность выполнения заданий выявляется на контрольных мероприятиях?

Не уверен: те контрольные мероприятия, которые я видел, были достаточно свободны. На парах и так понятно, кто работает. Преподаватель пусть аккуратно, но спрашивает всех по очереди. Таким образом, почти все, хотя, может быть, и не в каждой паре, но вовлекаются в работу. Но у меня сложилось впечатление, что это никак не фиксируется. Просто преподаватель всех видит, со всеми знакомится и о каждом получает какое-то представление.

Какие курсы кроме языковых Вы посещали?

Я посещал курсы немецкого (три пары в неделю). В начале семестра два раза в неделю я ходил на лекции профессора Нотгера Сленска (Учение о Троице), но потом не выдержал. Я считал, что достаточно владею немецким в смысле понимания живой речи. Но здесь мне было тяжело: вводная часть была философской, и профессор Сленска говорил не столько о патристике, сколько о своей интерпретации триадологии. Его речь была насыщена философским словарем, а мне на немецком трудно было это воспринимать. А когда ты перестал воспринимать поток информации, то вновь «включиться» в него очень сложно.

В начале нашей беседы Вы много раз произносили волшебное слово «библиотека». Я иду работать в библиотеку, какова последовательность моих действий?

В самом начале ты получаешь карту студента, которая дает право на вход во все здания библиотеки университета. Их много: есть главное здание (Гримм-центр), есть факультетская библиотека, я в основном работал там, но несколько раз заходил в другие здания. Ты просто заходишь и работаешь. Во всех подразделениях много очень удобных рабочих мест. Они хорошо освещены. Не везде, правда, есть розетка: в Гримм-центре есть зона, где вообще нельзя сидеть с компьютером, чтобы люди, работая с книгами, не слышали постоянного шума вентиляторов. Есть специальная комната с компьютерами в свободном доступе. Например, у меня вначале не было доступа в интернет, там не так просто подключиться к Wi-Fi, поэтому я первые две недели ходил без него. Но в компьютерном классе можно работать в любое время и там всегда есть свободный компьютер. В факультетской библиотеке по разным этажам расположены разные отделы: Новый Завет, Ветхий Завет, История Церкви, патрология. Ты по сайту факультетской библиотеки находишь индекс хранения книги и берешь ее с полки, работаешь с ней сколько тебе нужно и ставишь ее на место. Если тебе нужно взять книгу домой, то ее нужно записать. Это всё делается бесплатно.

Такая особенность, как закрытый фонд, там есть?

Такие книги есть, их можно заказывать через сайт. Ты заказываешь книги и получаешь через день или два. Закрытый фонд, видимо, огромен, поэтому происходит это долго, но и в открытом доступе достаточное количество книг. Однако, хотя в библиотеке Гумбольдтского университета огромные фонды, я не все там находил, поэтому ходил в государственную библиотеку, расположенную рядом с главным зданием университета. Там фонды еще больше. В случае, если какой-то книги нет в университетской библиотеке, вероятнее всего, вы найдете ее в государственной библиотеке, а если ее нет даже там, то, наверное, найти ее почти невозможно.

Я понимаю, что такая услуга, как ксерокопирование материалов из книг, уходит в прошлое, сейчас в основном всё стараются отсканировать, но если нужно отксерокопировать или отсканировать его в хорошем качестве, можно ли это сделать и сколько стоит удовольствие?

Меня поразило то, что немцы почему-то много ксерокопируют, они предпочитают работать с бумагой. Сам я тексты сканировал.

Зрение, наверное, берегут!

Может быть. В библиотеке есть очень хорошая аппаратура для ксерокопирования и сканирования. Все устроено очень удобно — ты раскрываешь книгу и сверху проходит сканирующий луч. Это значительно ускоряет процесс. Нужно просто переворачивать страницы и нажимать кнопку.

В университетской библиотеке это стоит достаточно дешево — 2 цента за сканирование страницы, 6 — за ксерокопирование. А вот сканирование в городской библиотеке стоит 5,5 центов за страницу. Получается, что за 1 евро ты можешь отсканировать только 18 разворотов. Это уже очень дорого. Я сканировал очень много. Невзирая на то, что аппарат выдает предупреждение, что нельзя использовать множительную технику для распространения выданной в библиотеке литературы, каюсь, я отсылал отсканированные тексты коллегам. Я проделал это не с одним десятком книг. Работал, так сказать, по заказу.

Но ведь можно было бесплатно сфотографировать те же самые страницы на мобильный телефон?

Я всегда сканировал, потому что при этом качество гораздо лучше. Коллегам на заметку: подумайте, может быть, стоит везти с собой фотоаппарат с штативом и устраивать у себя дома подпольную фотолабораторию, потому что с телефона фотографировать неудобно, особенно если это пятисотстраничная монография.

Перейдем к бытовой стороне вопроса. Где живут наши студенты, которые ездят на стажировку?

У меня была необычная ситуация — в здании, где в основном живут наши студенты, производилось санирование, поэтому мне дали место в общежитии Гумбольдтского университета на Аллее Космонавтов. Это район Марцан, восток Берлина. Там живет много русских, рядом приход Русской Православной Церкви. В этом районе, пожалуй, можно даже обходиться без немецкого. Но от этого общежития нужно добираться до университета 40 минут на транспорте. Зато там замечательный парк.

Сколько человек обычно живут в комнате, насколько там удобно?

Ситуация во всех общежитиях почти одинаковая. Обычно человек живет в комнате один, комнатка небольшая, приблизительно три на четыре метра: высокие потолки, кровать на втором ярусе, а на полу стоят стол, стул и кресло или диван. Но в том общежитии, где жил я, было не так: у меня была большая комната, с обычной кроватью и балконом.

Удобства были в коридоре?

Обычно так и бывает, но я жил в старом здании, моя комната была частью трехкомнатной квартиры с кухней и туалетом. Так что кухней и туалетом пользовались только три человека. Это было просто здорово, значительно лучше, чем когда все удобства в коридоре.

В том случае, если у студента есть учебные, бытовые или еще какие-то проблемы, к кому он может обратиться?

В фонд «Brot für die Welt», который нас спонсирует. Если у тебя проблемы — звони, пиши или приходи к ним.

Когда ты приезжаешь в Германию, в первую неделю ты должен получить ряд документов. Я был к этому не готов. В начале разговорный немецкий у меня был на плохом уровне — робеешь говорить на немецком. В какой-то момент я в усталости и унынии пришел в этот фонд. Вам обязательно покажут, где находится их здание: это одна из главных для вас точек, особенно в начале стажировки, ее необходимо знать. Я пришел туда, меня напоили чаем, поболтали со мной, объяснили, что и как нужно делать. В фонде работают люди, с которыми не только можно, но нужно разговаривать, они очень этому рады. Им нужно не просто периодически посылать формальные отчеты о своих действиях, но рассказывать, что происходит, всё ли у вас хорошо. Они всегда готовы помогать и очень любят работать в формате писем, но если договориться, то им можно и звонить по телефону. Я очень рекомендую рассказывать им обо всем, спрашивать, что непонятно. Они воспринимают свою работу именно как служение — этот фонд церковный (в их смысле), его спонсирует Евангелическая церковь.

Кроме того, на факультете вы познакомитесь с какими-нибудь студентами. Этого не надо бояться. Немцы очень любят знакомиться. По моему мнению, они более открытые люди, чем мы, и этим стоит пользоваться. Например, парень, который работает в библиотеке: с ним можно поболтать, угостить его кофе или он вас угостит, и этот библиотекарь ответит на все ваши вопросы. На факультете первый же попавшийся студент с удовольствием уделит вам время и подскажет, куда идти. Так почти везде, что, конечно, оставляет очень приятное впечатление от Германии.

Вам удалось познакомиться с церковной жизнью евангеликов и православных Германии?

С жизнью Евангелической церкви мне не удалось познакомиться: я не посещал их службы, кроме одной в начале семестра. Еще раз мы с женой зашли на праздничную Рождественскую службу в прекрасный Берлинский собор. Не могу сказать, что эта служба произвела на меня большое впечатление. Зато я каждую субботу и воскресенье, ходил в Князь-Владимирский храм к замечательному батюшке отцу Петру, пел там на клиросе и даже несколько раз регентовал, потому что у них заболел их главный регент. Там у прихожан очень тесные связи друг с другом. Например, когда одному нашему соотечественнику в Москве оказалось нужно какое-то редкое немецкое лекарство, а их не было в основных аптеках, люди моментально нашли их в других городах и привезли, причем даже со скидкой. Так что там очень дружный русский приход.

Подводя итоги нашей беседы, что Вам, с одной стороны в научном, а с другой стороны в человеческом плане, дала Ваша стажировка?

Я написал там обзор литературы для диплома. По основному тексту продвинулся не очень, написал, может быть, всего несколько десятков страниц, а то и меньше. Зато постарался найти всю литературу в рамках своей темы (я занимаюсь творениями святителя Григория Богослова). Написанный там обзор — это 60 тыс. знаков, более 20 страниц. Получился неплохой материал, который, я надеюсь, будет со временем опубликован. Я уже успел представить его на семинаре и он даже вызвал некоторое обсуждение.

Важно, что я эту литературу прочитал, очень многое отсканировал и привез с собой, а что-то просто купил.

У нас наработать такой объем материала в такой короткий срок было бы невозможно.

В личном плане, во-первых, я много гулял по Берлину. Когда ко мне приезжала жена, мы съездили к знакомому всем нашим студентам, изучающим немецкий, пастору Йоханесу, провели там несколько дней — это была очень приятная поездка. К сожалению, больше я никуда не смог выбраться. У большинства студентов последний месяц стажировки уже не учебный, и именно тогда они путешествуют, а я вынужден был сократить срок стажировки как раз на этот месяц. Но все-таки мы прекрасно провели то время, когда в Германии у студентов Рождественские каникулы. Мы с женой обошли весь музейный остров и далеко не только его. Я сходил на пару-тройку концертов. Встречался там с одним из старых друзей семьи, который переехал туда жить из Голландии. А еще на наше Рождество я съездил в Россию.

В Германии я обзавелся новым другом: его зовут Томаш, он из Венгрии, будущий пастор Евангелической церкви. Мы с ним очень много говорили. Я считаю, что познакомиться с думающим, глубоким протестантом — это тоже бесценный опыт, который дает возможность не только по книгам узнать людей. Томаш сам себя называет православным лютеранином. Он очень неплохо подкован в патристике и истории наших соборов. К моему стыду, возможно, даже лучше меня. Разумеется, у нас сразу же обозначились точки различия — у нас разное отношение к Писанию и святым отцам. Мы сразу же поняли, что здесь мы расходимся. Эти беседы с Томашем стали тоже очень важным опытом для меня.

Остается поблагодарить Вас за беседу и пожелать успехов.