Десятого апреля студенты, преподаватели и все, пожелавшие к ним присоединиться, совершили традиционную поездку в Оптину Пустынь. Возглавлял поездку её идейный вдохновитель — протоиерей Георгий Ореханов.

Мы доехали без особых помех и почти вовремя, быстро заселились и отобедали в братской трапезной. Это было довольно тяжелое испытание для неподготовленного человека, так как по случаю Светлой Седмицы у нас было, кажется, пять перемен блюд и кулич на брата впридачу. Повар еще удивлялся и беспокоился, отчего это мы так мало едим. Потом мы наконец вдохнули свежего воздуха — было свободное время, во время которого удалось походить к монастырю, приложиться к мощам.

Снег к нашему приезду почти весь сошёл, было очень ясно и безветренно. Кое-где, особенно у могил, уже вырастали маленькие и робкие цветы. В Оптиной очень много котов. Можно увидеть кота, пристроившегося на верхушке дерева, котов, сидящих в самом обычном дворике дома за стеной монастыря, или монаха, спешащего куда-то с котом под мышкой.

Потом была всенощная. Ко множеству монахов добавились еще двое наших батюшек и диакон, так что пока они все обошли, кадя, храм, в голове осталось только два слова: «Воистину Воскресе»! Когда мы вышли, уже стемнело, и мы отправились ужинать. Конечно, сил после этого ни на что уже не оставалось, так что я почти сразу уснул, только добравшись до кровати. Тут надо похвалить нашу гостиницу: спалось хорошо.

Рано поутру паломники и монахи потихоньку стекались в храм. Служба вышла очень светлой и радостной. Собравшись после нее, мы наконец направились к скиту — гвоздю нашей культурной программы. Скит окружают древние сосны, некоторым из которых уже почти по два века — воздух там особенный. Как известно, жизнь христианина состоит из испытаний. Таковым оказалось не знаю сколько продолжавшаяся по времени экскурсия очень добродушного и умного монаха, отправившегося с нами в путешествие по истории русской словесности, попутно показывая домик старца Амвросия. Некоторые, в том числе и я сам, слабый духом, буквально ложились вокруг него, как ученики на Тайной Вечере, не в силах ни стоять, ни уйти прочь. Возможно, в страхе перед таким теплым приемом и Лев Николаевич когда-то не решился войти в Оптину Пустынь. Кто знает?